Александр Санин, Людмила Чебыкина

ПОЙМИ ДРУГА

Справочник по поведению собак

ДО ЧЕГО ДОВОДЯТ ТОСКА И ОДИНОЧЕСТВО...

Если собака на целый день остается одна в доме или на приусадебном участке, то воз-никают новые проблемы.
Собака портит вещи в квартире, роет норы в цветниках и грядках на приусадебном участке.
Собака постоянно лает или воет.

Погром в доме

Чем собака умнее, тем больший ущерб она может принести. Часто самый умный щенок оказывается и самым грызучим. При этом он проявляет недюжинную изобретательность, чтобы достать то, что привлекло его внимание, не ограничиваясь забытыми в прихожей та-почками. После того как щенок вырастет, в квартире зачастую приходится делать ремонт...
При этом предпочтения выявляются самые разные.

Эрдельтерьер Джой не грыз обувь, хотя регулярно крал любой забытый ботинок: он аккуратно, не нанося ему особо тяжких повреждений, разбирал его на детали: вытаскивал стельки и шнурки, раскладывал перед собой, а потом любовался полученной коллекцией. К тому же, оставаясь один, он иногда выл, из-за чего у нас были конфликты с соседями. Ухо-дя, я приспособилась оставлять ему в качестве взятки сухарь или кость. Таким образом, мой уход сопровождался положительным подкреплением, и пес перестал выть.
Сука – черный терьер Агата Кристи, проявив редкую методичность в работе, под-грызла деревянные ножки всей мебели. Вот уже двадцать лет в моей квартире стоят стол и сервант, чьи ножки с тех времен обмотаны изолентой. А помесь ризена с черным терье-ром по кличке И-Рахе учиняла форменный погром. Когда я уходила на работу, ее приходилось оставлять в коридоре. И она сдирала обои и грызла стены, украшая их абстрактными фресками... Я пыталась мазать стены горчицей, но в таком виде они нравились ей еще больше. Однажды ей удалось обнаружить и прикончить телефонный провод. Я пошла по-звонить к соседям буквально на пять минут, оставив в ее распоряжении всю квартиру. Вер-нувшись, я застала картину полного погрома: полугодовалая собака успела сдернуть покры-вала с дивана и кровати, стащить со стола пишущую машинку и разбросать по всей ком-нате листы рукописи (это происходило еще в докомпьютерную эпоху). После чего вскрыла пишущую машинку и принялась грызть футляр.
Три последующих ризена редко оставались одни: они были либо друг с другом, либо разделяли общество моей бабушки. Поэтому нанесенный ими ущерб оказался минимальным. Правда, Грета раскурочила диванный матрас, будучи уже взрослой. У нее была ложная бе-ременность, и она вырыла внутри дивана нору для щенков. Мойра слегка обгрызла углы соб-ственного коврика, а Норна выгрызла несколько кусочков линолеума.
Причем она научилась делать это в присутствии людей, буквально гипнотизируя их: ее движения были так незаметны, а глаза и выражение морды настолько невинны, что мож-но было говорить по телефону в двух метрах от щенка и не замечать, чем он занят. «Мы собирались на прогулку, но ты взяла в руки эту мерзкую трубку и застряла на целый час», – казалось, говорили ее глаза, когда я обнаруживала, что, собственно говоря, она делает. Кстати, легкая невротическая реакция осталась у нее на всю жизнь. Собака демонстра-тивно лизала собственные лапы, когда хотела обратить на себя внимание. А на улице, если я работала с другой собакой, оставив Норну выполнять команду «место», она выгрызала участок почвы. Однажды я попала в больницу. И Грета с Мойрой повторили номер с погро-мом: они сбросили на пол все предметы, до которых могли дотянуться, начиная с постель-ного белья и одежды и кончая пузырьками с лекарствами. Таким образом они выразили свое эмоциональное потрясение от происшедшего. Правда, они ничего не грызли и не рвали.
Равшан, попав в новый для себя дом и опасаясь состарившейся Норны, не брала те иг-рушки, которые я оставляла собакам, а «читала» книги – вытаскивала их с книжной полки и грызла на своем коврике. Совершенно удивительным образом она добыла фотопленки: она вытащила из тумбочки перетянутую резинкой пластмассовую шкатулку, в которой они хранились. Надеюсь, что стекло в тумбочке я сама забыла задвинуть, а достать пленки ей помогли кошки – иначе вся история вообще не имеет объяснения. Вероятно, упав на пол, шкатулка приоткрылась. И кошки через образовавшуюся щель выкатили пластиковые ста-канчики, в которые были дополнительно упакованы пленки. А когда кошки начали гонять стаканчики по полу, Равшан включилась в веселую игру. Я никак не могу поверить, чтобы среднеазиатская овчарка была способна на столь ювелирные действия, орудуя одной лишь мордой (правда, это единственная известная мне собака, способная вылизать до капли йо-гурт в самой крохотной упаковке). В общем, к моему приходу стаканчики оказались погры-зены, сплющены и частью раскрыты. Пленки из них вытащены, порваны и обмотаны вокруг ножек мебели. Думаю, что тут тоже постарались кошки. Самое обидное, что пострадали уникальные пленки, на которых было запечатлено путешествие в Малайзию. Кроме того, Равшан нанесла удар по телевещанию в квартире, прикончив пульт от телевизора и выдрав из стены антенну. Ее тяга к проводам настолько пугала меня, что я приняла драконовские меры – стала оставлять собаку в наморднике, когда уходила. Нападения на предметы пре-кратились, после того как собака освоилась на новом месте. Вместо надевания намордник я оставляла ей пластиковые бутылки: конечно, грызть твердый пластик не полезно для со-бачьих зубов, но это были ее, и только ее, игрушки, на которые Норна не покушалась.
Известный мне щенок чукотской ездовой в рекордные сроки изуродовал целый благо-устроенный приусадебный участок: перекопал грядки и цветники, превратив все простран-ство в ландшафт, напоминающий арктическую пустыню...
Как показывают приведенные примеры, собаки портят вещи либо испытывая недоста-ток в эмоциональном общении в отсутствие хозяина, либо находясь в состоянии стресса (владелец внезапно куда-то делся или сама собака поменяла хозяина). Наказывать животное за подобные поступки бесполезно – между совершенным преступлением и возвращением хозяина может пройти довольно много времени. И наказание будет воспринято как ничем не спровоцированная агрессия со стороны человека. Это в еще большей степени усилит стресс и уменьшит эмоциональный контакт между человеком и собакой.